БАБИЙ БУНТ В НИКОЛЬСКОМ

В целях выполнения вышестоящей директивы по сплошной кол­лективизации в Никольском было принято решение о выселении ку­лацкой верхушки, изоляции ее от середняка. Для этой цели была созда­на комиссия во главе с представителем Обкома партии тов. Корягиным и представителем райкома партии Эске Федором Емельяновичем. В ко­миссию входило 15 человек из числа коммунистов и активистов села. Эта комиссия заседала в здании партийной ячейки и по сельсоветовским, по хозяйственным книгам отбирала богатые кулацкие хозяйства. Согласно этим книгам выселению подлежало около ста человек. В число выселенцев попадали не только богатые купцы и зажиточные крестья­не, но и середняки, не вступившие в колхоз.

Было это в мартовские дни 1930 года. Для выселения было всё под­готовлено. Намечалось оно на 10 марта 1930 года на 6 часов утра. Ран­ним утром к каждому кулацкому двору подходила подвода с запря­женным верблюдом. Активисты и комсомольцы производили погруз­ку вещей на подводы. Затем выводили их на главную улицу. На улице (ныне Советской) собралось около 20 подвод, образуя большой обоз, растянувшийся почти на километр, собралось много народа. Многие плакали, прощаясь навсегда с родными местами и родственниками, а кто был просто в недоумении, не понимая, что происходит. Трудно было что-либо понять, особенно нам, мальчишкам, в ту пору, в этих сутолоке, шуме и крике. После сбора подвод на главной улице их стали выводить из села. Но толпа людей, заполнившая улицу, не давала про­ходу подводам. Вооружённые пистолетами сопровождающие конни­ки угрожали людям, разгоняли их. Несмотря на угрозы и выстрелы, конникам так и не удалось оттеснить людей от подвод. Провожающие родственники с плачем и причитаниями так и тянулись за подводами до окраины села. В займище предполагалось в условленном месте и в условленный час собрать все подводы с выселенцами, а затем под кон­воем до Енотаевска, а оттуда на станцию Харабали. Но с самого нача­ла выселения возникли непредвиденные трудности. Быстро и органи­зованно вывести из села все подводы с выселенцами к назначенному часу не удалось. Только несколько подвод были быстро выведены к назначенному месту и ждали остальных, а значительная часть подвод задерживалась в селе. Оказалось, когда подходили подводы к дворам выселенцев, то некоторые из них запирали свои дома и прятались по соседям или просто бросали всё и убегали кто куда. Это и задерживало выезд подвод. Старшим сопроводителем выселенцев был назначен Сер­гей Тимофеевич Донской, которому давались в помощь несколько ком­сомольцев.

Главную часть подвод с выселенцами выводил из села комсомолец Яков Сенцов. К назначенному времени в займище собралось несколь­ко подвод, остальные задерживались. До отказа нагруженные подводы с выселенцами долго дожидались других. Тогда Донской поскакал в партячейку, выяснить, в чем дело и как быть. В ответ ему было прика­зано отправляться с теми подводами, что есть. Пока Донской ездил в партячейку, в займище было выведено еще несколько подвод. Осталь­ные остановились у дома Павла Яковлевича Захарова для последнего прощания с родными. Тут-то и началась трагедия. Поднялся истовый плач и крик. Плакали и выселенцы, прощаясь с родными местами, и провожающие родственники и близкие. Сидя на повозке, обняв своих детей, Захарова Марфа, обращаясь с укором к односельчанам, сказала: "Все вы виноваты, нам сказали, что вас выселяет беднота, а какие же мы кулаки?" После таких слов в толпе людей еще больше поднялось возмущение и недовольство. Вдруг послышались громкие слова: "Кто вам сказал, что вас беднота выселяет?" Это кричала Нюра Тимошенкова. Раздвигая людей своей полной фигурой, в старых сапогах и по­тертой шубейке, подходит она к этой женщине, что произносила с уко­ром слова, и спрашивает: "Вас беднота выселяет?" С этими словами она стащила с подводы детей и вещи. Толпа снова зашумела, всё бли­же обступая подводы, не давая им продвигаться вперед, поднимался стихийный "бабий" бунт. Выселенцы, а вместе с ними и истинные ку­лаки, сошли со своих подвод и попрятались среди людей.

Донской приказал комсомольцу Сенцову вести подводы без лю­дей. Народ еще больше зашумел. Та же Тимошенкова Нюра подбежа­ла к Сенцову, выхватила у него поводья и повернула головную подво­ду обратно в село. Рассвирепевшие женщины бросились к Сенцову, отстранявшему Тимошенкову от поводьев, сбили его с ног и стали из­бивать. Другая группа женщин и подоспевших мужчин, вооружившись колами, обступили Донского и приказали ему слезть с коня. Он не под­чинился. Тогда его пытались стащить силой. Один мужчина ухватил за поводья коня, другой выбил ногу из стремени, третий ударил колом вдоль спины. Ему оставалось одно - спасать себя от разъяренной тол­пы. Превозмогая боль в спине, он изо всех сил пришпорил своего коня, тот взметнулся на дыбы и вихрем вынес своего седока из этой обезумевшей толпы людей. Только прискакал Донской в партийную ячейку и доложил о происходившем, как уже сюда стали подходить подводы возвратившихся выселенцев-кулаков. Уж тут-то и подняли головы истинные кулаки. Они только того и ждали. Пытались спрово­цировать крестьян и устроить кровопролитие. За подводами выселен­цев по улице к зданию партячейки направлялась разъяренная толпа. Вооружённые колами, вилами, с криком и бранью люди обступили здание партячейки и требовали тех, кто занимался выселением. Люди безумствовали, выламывали двери парадной, ломали калитку, лезли через заборы, пытались ворваться в здание и учинить расправу с партий­ными и советскими работниками. Укрывшись в здании, секретарь партячейки тов. Ушаков, коммунист Донской, представители Обкома и райкома партии долго не решались появляться перед возмущенными людьми, а когда тт. Донской и Ушаков успели выскользнуть из здания с документами черным ходом, тогда представитель Обкома Корягин и представитель райкома Эске вышли к возмущенному народу. Они с крыльца стали уговаривать людей успокоиться и разойтись по домам, обещая им на следующий день во всём разобраться. Одна из женщин, набравшись смелости, с бранью сняла с ног свои калоши и вытерла их о полу пальто тов. Эске. Ушакова и Донского несколько мужчин заме­тили в щель забора - они выбежали из здания и укрылись в сарае. Му­жики быстро перелезли через забор и закрыли дверь сарая. Однако Ушакову и Донскому повезло, и им удалось избежать расправы. Ока­залось, в стене сарая доски были плохо прибиты. Они оторвали не­сколько досок и незаметно исчезли в соседних дворах. Их долго иска­ли, но найти не смогли.

Все село было поднято на ноги, началась в буквальном смысле сло­ва «охота на ведьм». Антисоветские элементы - кулаки и подкулачники - всюду искали коммунистов, советских работников - виновников высе­ления, для расправы с ними. В этот же день, на этой же улице несколь­ко женщин напали на активистку Ирину Матвеевну Мутанову. С утра она находилась в правлении колхоза, а часам к 12 направилась в партий­ную ячейку. Ничего не подозревая, она завернула за угол сельмага, как на нее набросились несколько женщин. Оказывается, они ее уже искали по селу. Женщины стали избивать ее, трепать за волосы, одежду. На ее счастье, вслед за ней шел Иван Николаевич Михайлов. Он помог ей отбиться от женщин и укрыться за железными дверьми сельмага. Отту­да она черным ходом ушла к соседям, где отсиживалась, пока всё не утихло.

Где-то на другой улице едва не оказалась жертвой другая активис­тка - Тырнова Мария Гавриловна. В ходе этого мятежа часть крестьян, подстрекаемых кулаками, ворвались в правление сельпо и потребова­ли от члена правления тов. Воронова ключи от мучного склада. Воро­нов вначале сопротивлялся, а потом, под угрозой расправы, вынужден был подчиниться. Вся мука была разграблена организаторами мятежа и несознательными крестьянами.

Для подавления этого восстания из Енотаевска были посланы воо­руженный отряд кавалеристов и комиссия по расследованию причин мятежа. Вооруженные кавалеристы патрулировали село, запрещая хо­дить по улицам и собираться в группы. После некоторого затишья, приехавшая комиссия в составе Смирнова, Корягина, Фектора, Мирошникова и др. приступила к разбору причин случившегося. Стали собирать всех активистов и людей, которых они выселяли. Но на вы­зов комиссии явились не все. Многие зачинщики испугались, как трус­ливые зайцы, не явились. Когда стали разбираться, первым взял слово

Иван Николаевич Михайлов, он сказал: "Вот, к примеру, Иван Слюсаренко, Алексей Контауров, какие же они кулаки? Они есть самые на­стоящие середняки, и выселять их не следует". Затем взял слово Фектор - представитель районной комиссии. Он сказал, обращаясь к Федоро­ву: "Василий Андреевич, а как же ты попал в кулаки? Ведь ты же был первым делегатом на 1-й уездный съезд Советов в Енотаевске, а теперь, вдруг, оказался кулаком. Что-то я ничего не пойму, что у вас тут тво­рится".

Оказывается, списки составлялись не по действиям отдельных ан­тисоветских элементов, мешающих созданию колхозов, а по хозяйству во дворах, по сельсоветовским книгам и наличию скота у крестьян. Если ты хоть и не выступал против колхозов, но имеешь большое хозяйство, значит, ты кулак и подлежишь выселению. Вот так и получилось, что пострадала большая масса невинных людей. Так и получилось с Федо­ровым. Когда ходили описывать по дворам хозяйство, то хозяйство Федорова вписали в хозяйство его отца, так как они вместе жили с от­цом. И получилось, по наличию хозяйства его отец – кулак- подлежал выселению, и он, как сын кулака, тоже подлежал выселению. Таким же образом подлежал выселению и Свиридов Антон Тимофеевич, тоже первый делегат 1-го Енотаевского съезда Советов. Подобных фактов оказалось много.

Как выяснилось впоследствии, в составе комиссии были нечестные люди, которые в погоне за планом, желая выслужиться перед выше­стоящим начальством, или в чём-то отомстить соседу, действовали по шаблону, подгоняли всех под одну гребенку, не разбираясь в людях. Именно это и привело к массовому недовольству беднейшего кресть­янства, чем воспользовались истинные кулаки и спровоцировали вос­стание. После тщательного расследования выяснилось: выселению под­лежало всего 28 семей, вместо 100. Остальные оказались середняками. (Очерки истории Астраханской партийной организации, стр.350-351).

И этих 28 семей выселенцев стали выселять по частям под усилен­ным конвоем. Районная комиссия указала на недостатки и ошибки, предложила их быстрее исправить и впредь не допускать.

Вот что говорилось в сборнике документов "Путь трудовых по­бед" о причинах восстания в с. Никольское и других селах Енотаевско­го района.

- Вслед за Никольским восстанием под влиянием кулачества и антисоветских элементов и под их руководством подготавливались восстания во Владимировке Енотаевского района. Успешному нарас­танию этих событий способствовали допущенные перегибы в отноше­нии середняка, отсутствие массовой разъяснительной работы с батра­чеством и беднотой, недостаточная мобилизация сельских партийцев и комсомольцев, забвение середняка, хвастливое положение некоторых членов партии и недостаточное руководство со стороны районной партийной организации. Одновременно с Никольским восстанием зна­чительно ухудшилось положение и в самом районном центре - в Енотаевске. Вместе с успехами в ходе коллективизации были допущены и ошибки. Они проявлялись, прежде всего, в нарушении ленинского прин­ципа добровольности вступления в колхозы, в раскулачивании серед­няков, поспешности осуществления сплошной коллективизации в тех слоях, где еще не было для этого условий, а также в обобществлении всего крестьянского имущества - вплоть до домашнего скота и домаш­ней птицы. Вместо кропотливой, разъяснительной работы среди крес­тьян и рыбаков зачастую допускались запугивание и принуждение. Все эти причины и послужили массовому восстанию в селе Никольское. (Очерки истории Астраханской партийной организации, стр.350-351).

далее ...

Полезные ссылки